целую всячески,
ласкаю творчески
и поэтически,
почти пророчески.
в раю шалашенном,
не приукрашенном
речами мутными,
игрою глупою,
пожаром ласковым,
свечою красною
сгорю в объятиях

Послушай, Бог… Ещё ни разу в жизни
С Тобой не говорил я, но сегодня
Мне хочется приветствовать Тебя,
Ты знаешь, с детских лет мне говорили,
Что нет Тебя, и я, дурак, поверил.

Что это за истерическое отношение к встречам?
Будто я семь раз подряд тебя продинамил!
О будущем договоримся как-нибудь вечером.
Или утром. Или днем, на который никто не ставил.

Тою дурацкой неснежной зимой
Белки сидели с больной головой.

Ни им кина, ни катка, ни любви,
Скука такая – хоть волка зови.

Вдруг к ним нагрянул какой-то там слон,

Остаться в начале,
Все время вначале
Вперед не подумав,
Не сделав, не крикнув.
В конце настроенья,
За гранью желаний
Упасть. И восстать
В полосе невезенья.

Я - минное поле, живая душа,
Что дышит, что душат совсем не спеша,
Совсем не любя и совсем не боясь
Убить и совсем затоптать ее в грязь.
И можно устроить веселый пожар,

"Пусть будет дождь, не возражаю", -
Он говорил.
Но капель мелких холодных острых
Он не любил.
Раскрытый зонт бузумцу-ветру
Он не отдаст,
Своих пороков и добродетелей
Не предаст.

К тебе, с тобой и для тебя,
Без запятых, без точек, правил,
Без стилистических затей,
Словарных слов и орфографий,
Хватая двойки невпопад,
Опять не выучив уроки…
Чистописанием успев

В разрыве нот – ломанье клавиш,
За скрипкой слышится баян…
Концерту звуков не прибавишь,
Найдя в мелодии изъян.
Но сохранишь в шкатулке трели,
"Моментом" склеишь благодать,

Одиночество - дырка в душе,
Производная слова "обида",
Королевство глухой нищеты
За фасадом приличного вида.

Вклад любви заморожен опять,
Кризис нежности бьет по карману,